"Юнона И Авось"
«Москва, 10 июля. Мюзикл, сочетающий западный рок, страстные танцы, русские церковные песнопения, русско-американскую любовную историю создает впечатление, что он сделан на заказ, чтобы блюстители советской культуры откликнулись на него: «Нет!»
Спектакль «Авось» именно такой, но его премьера всё же состоялась на истекшей неделе в театре им. Ленинского комсомола. Находившийся в работе четыре года, изысканный причудливый синтез взращенных на родной почве и привнесенных извне тем и форм, он обозначен как первый для советской сцены, где вообще рок-оперы довольно новое и редкое явление.
Сочетание религии, полуприкрытых намеков на политику и откровенного признания западного рока. Неудивительно, что у этой постановки был долгий и тернистый путь. Альбом, записанный год назад советской фирмой «Мелодия», еще не был выпущен, директор музея, где прозвучала запись оперы, была на грани увольнения, а назначенная дата премьеры откладывалась с апреля».
Серж Шлеман, New York Times, 11 июля 1981 г.
«Шум, пробивавшийся сквозь стены и перекрытия театра им. Ленинского комсомола, был достаточно громок, чтобы разбудить основателя Советского государства в его Кремлевском мавзолее. После почти трехнедельных препирательств с советскими официальными инстанциями хард-рок триумфально захватил ленкомовские подмостки. Это произошло по случаю премьеры первой в стране рок-оперы «Юнона и Авось» Алексея Рыбникова, популярного композитора, известного своей музыкой к кинофильмам. В дополнение к гитарам, скрипкам, виолончели, барабанам и хору из 16 человек Рыбникову потребовались электронные инструменты, в том числе многотональный синтезатор и «Роланд-парафоник», редко использовавшийся до сих пор в СССР. Опера явилась дерзновенной смесью ритмов хард-рока, сверкающих народных мелодий и традиционных песнопений Русской православной церкви.
Уже первый акт ясно показал, что этот спектакль станет величайшим переломным моментом в театральной жизни Москвы последних лет, захватывающим открытием, которое войдет в текущий репертуар театра им. Ленинского комсомола. Театр на 810 мест был в тот вечер переполнен до отказа. Привилегированная публика, получившая бесплатные пригласительные билеты, восторженно приветствовала стоя продолжительными аплодисментами Рыбникова и Вознесенского, отдавая им дань уважения».
Time Magazine, 20 июля 1981 г.
ПЕРВАЯ И ПОСЛЕДНЯЯ РУССКАЯ РОК-ОПЕРА
«Все билеты проданы. Около касс толпятся длинные очереди, а в магазинах невозможно достать двойной альбом, записанный фирмой «Мелодия». «Юнона и Авось», написанная потрясающим авангардным советским композитором Алексеем Рыбниковым по поэме знаменитого русского поэта Андрея Вознесенского и поставленная главным режиссером театра им. Ленинского комсомола Марком Захаровым, вобрала в себя наиболее тонкие «вибрирующие» таланты, которые есть сейчас в России».
Sunday Times Magazine, 27 ноября 1983 г.
«Эта история ожила на московской сцене под звуки блистательной музыки популярного композитора Алексея Рыбникова, с хореографией Владимира Васильева из Большого театра, в постановке Марка Захарова и, конечно же, на основе либретто Вознесенского».
International Herald Tribune, 11 марта 1983 г.
«Музыка Алексея Рыбникова эклектична и волнующа, она представляет собой огромную палитру, включающую всё многообразие — от мелодий тяжелого металлического рока до завораживающих напевов пленительных романсов, а часто и русской православной музыки».
Newsweek, 28 ноября 1983 г.
«Это не просто некая эклектическая композиция, это новый музыкальный стиль, не имеющий ничего общего с традиционным роком».
Quotidien de Paris, 17 ноября 1983 г.
«В экстазе, льющемся через синтезаторы, слышится привет из далекого далека — еще из «Бориса Годунова». Хор позаимствовал опыт волжских бурлаков. А когда им кажется, что они чересчур увязают в погрешностях диско, то в промежутках вклинивается церковный колокол.
…Супер-Аллилуйя переходит в реальные неистовые аплодисменты — уже без усилителей».
Die Welt, 7 июля 1988 г.
«Русские и на этот раз произвели ошеломляющее воздействие на наше зрение и слух: никто и предположить не мог, что театр из социалистического государства может явить такое оптическое великолепие, такую танцевальную и вокальную мощь, такие раскаты рока и столь совершенную музыкальную форму».
Композитор Алексей Рыбников создал эффектную музыкальную смесь из фольклора, церковного хора и рок-зонгов.
Гастроли стали триумфальным успехом».
Frankfurter Rundschau, 9-10 июля 1988 г.
«Этот спектакль потрясает, потому что никто не ожидает, что из Москвы можно привезти такой поразительный звуковой материал, созданием которого мы обязаны композитору Алексею Рыбникову… с поразительным созвездием мистических голосов, из которых самым изумительным является голос Казанской Божьей Матери…
Но самое удивительное — видеть парижан выходящими с мелодиями «рок-оперы» на устах, неведомыми им еще накануне. С мелодиями, которые не оставят нас больше».
France-Soir, 23 ноября 1983 г.
«Ультра-консервативные ревнители стандартного оперного репертуара могут быть раздражены и оскорблены, но всякий, кто склонен к рискованным приключениям в звуковом мире, будет заинтригован звучанием этой записи, которая содержит много прекрасных моментов».
Opera Australia, май 1986 г.
Вы идете домой с музыкой в голове, - говорит Пьер Карден. - Это не музыкальная комедия, это опера. Но не скучная опера. Музыка настолько сильна, что не важно, говорите ли вы по-русски».
The Scence / New York, 8 января 1990 г.
ПЕРВОЕ ИСПОЛНЕНИЕ
«В Москве, в русской церкви, построенной в стили барокко, которая является сегодня частью музея икон, собралась разношерстная толпа посетителей, чобы присутствовать при своеобразном представлении.
Справа и слева от алтаря — огромные громкоговорители стереоаппаратуры, в центре — столик с магнитофоном, у которого композитор Алексей Рыбников представляет свое новое произведение, которое носит название «Авось». Рыбников, человек 30-ти лет, сказал в начале несколько слов о своем сочинении и тексте, а затем сто человек, собравшиеся здесь, полтора часа слушали музыку в зимнем неотапливаемом помещении, не снимая теплых пальто. Атмосфера напоминала культурные программы в Германии послевоенного времени.
Почему церковь выбрана местом представления, почему здесь собралась эта маленькая любительская община?.. Рыбников создал в жанре рок-оперы столь характерное произведение, какое для Москвы, а может быть и для всего Советского Союза нетипично. То, что произошло в тот вечер, привело в некоторое движение серую зону советской культурной жизни.
Алексей Рыбников — известный композитор. Он рассказывает, что уже с десяти лет пробовал себя в композиции. Сегодня список его работ велик, здесь музыка к телевизионным спектаклям и фильмам «Буратино», «Красная Шапочка», «Барон Мюнхаузен», «Остров сокровищ» - всего около сорока. В 1976 году он встречает на своем твоческом пути режиссера Московского театра им. Ленинского комсомола Марка Захарова. Благодаря этой встрече родился доныне у нас почти не известный музыкально-драматический жанр. Рыбников пишет музыку к произведениям Пабло Неруды «Звезда и смерть Хоакина Мурьеты» и после этого рок-оперу «Юнона и Авось».
Либерализация в музыкальной жизни, наблюдаемая несколько лет и направленная на то, чтобы ликвидировать недовольство молодежи, постепенный допуск джаза, поп-музыки, гастроли и приемы западных групп, которые пользовались большим успехом — всё это позволило Рыбникову сделать первые шаги к музыке рок-оперы с несомненным влечением к подлинным русским музыкальным традициям. Интересный и последовательный пример такой новой оперы - «Юнона и Авось».
Рыбников использовал либретто А. Вознесенского, рассказывающее об истории, произошедшей в XIX веке… Граф Резанов предпринял экспедицию на кораблях «Юнона» и «Авось» из России в Калифорнию, где он полюбил дочь губернатора Сан-Франциско, шестнадцатилетнюю девочку. Он уехал… она ждала его долгие годы и, наконец, ушла в монастырь. Граф Резанов погиб под Красноярском…
На первый взгляд сентиментальная любовная история, тем не менее через текст лирика Андрея Вознесенского, через музыку Алексея Рыбникова бесспорно достигла высокого уровня.
Современные возражения цензуры, которая до сих пор задерживает выпуск пластинки, происходят, наверное, из-за идеалистических предвидений русско-американских отношений. Критические высказывания в адрес царской России оказываются актуальными и применительно к сегодняшнему дню. Так может быть понята опера Рыбникова.
Ясное следование русским традициям, прежде всего, в области церковной музыки, встречающиеся в тексте молитвы, священная музыка, то очень громкая, то очень тихая, здесь, в музейном помещении или, вернее сказать, в церкви была на своем месте. Как современное изобразительное средство, она раздвинула границы музыкально-бюрократической ограниченности. Музыка говорит больше, чем описание композиторской одаренности Рыбникова, его фантазии в использовании современных достижений, его экспрессии. Жаль, что это произведение не станет достоянием общества…»
Клаус Кунце, Westdeutsche Rundfunk, февраль 1981 г.
ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА
Резанов Николай Петрович (1764 — 1807 гг.) - выдающийся русский путешественник и государственный деятель, один из учредителей Российско-Американской торговой компании. Происходил из небогатого рода дворян Смоленской губернии. Служио поручиком лейб-гвардии Измайловского полка, позднее занимал должность обер-секретаря гражданского департамента и управляющего главного правления Российско-Американской компании. В 1806 году предпринял путешествие в Калифорнию, где содействовал налаживанию торговых связей между Российско-Американской компанией и испанскими колонистами. На обратном пути в Россию умер в Красноярске. «Юнона» и «Авось» - так назывались корабли, на которых совершил свое плавание Резанов.
ЛИБРЕТТО
В основе сюжета оперы — судьба русского графа, камергера Николая Петровича Резанова, отправившегося в 1806 году на парусниках «Юнона» и «Авось» к берегам Калифорнии.
Духовная удушливость, невыносимость существования в России заставляют Резанова искать новых земель для осуществления вечной мечты о свободной стране для русских людей. Он, однако, понимает утопичность своих замыслов, понимает, что трудности на его пути непреодолимы. Но даже наличие самого малого шанса на удачу, вера в «авось!» заставляет Резанова подавать одно прошение за другим с просьбой разрешить ему путешествие в Калифорнию.
Отказы сломили его волю. В безмерной тоске и отчаянии молится Резанов Богоматери. В молитве признается он в своем самом сокровенном и пугающем его самого чувстве — любви к Богоматери как к женщине. Это болезненное наваждение всецело охватывает его. На вершине своего экстатического состояния Резанов слышит неземной голос, благословляющий его. Вслед за этим, как эхо божественного сияния, осуществляется его мечта наяву — он получает разрешение на путешествие, более того, высочайше на него возлагается важная государственная миссия.
После тяжелейшего пути через Тихий Океан Резанов вступает в контакт с испанскими монахами-францисканцами, с губернатором Сан-Франциско Хосэ Дарио Аргуэльо. Будучи приглашенным на прием к губернатору, Резанов знакомится с его дочерью — шестнадцатилетней Консепсией де Аргуэльо. На балу жених Кончиты Федерико поет сонет о печальной судьбе двух влюбленных, а Резанову видится в Кончите земное воплощение мучающей его сверхъестественной страсти.
Ночью в саду Резанов слышит разговор Кончиты и Федерико об их предстоящей помолвке, но сам уже не может справиться с охватившим его чувством. Проникнув в спальню к Кончите, он сначала умоляет ее о любви, а потом, несмотря на всё отчаяние Кончиты, овладевает ею… И вновь слышится печальный, тихий неземной голос. В душе Кончиты в этот момент зарождается любовь, в душе Резанова остаются только раскаяние и горечь.
Счастливая фортуна с этого момента отворачивается от Резанова. Дела Русско-Американской компании идут плохо. Скандал, вызванный его поступком, заставляет русских срочно покинуть Сан-Франциско.
В своем письме к Румянцеву Резанов пишет, что его мечты о просветлении душ человеческих в новых русских колониях разбились в прах, и он мечтает об одном: вернуть корабли и моряков в Россию.
Свершив тайную помолвку с Кончитой, Резанов пускается в обратный печальный путь. В Сибири он заболевает горячкой и умирает. А Кончита остается верной своей любви всю оставшуюся жизнь. Прождав Резанова тридцать лет, она постригается в монахини и в келье доминиканского монастыря в Сан-Франциско оканчивает свои дни.
Светлым гимном «Аллилуйя любви» звучит финал оперы.
